Из читательской почты

Сергий

Раб Божий Сергий не сдавался болезни без боя. Сохранял позитив, юморил. Берёг окружающих его домочадцев и тщательно скрывал степень своих болевых ощущений. На шестидесятилетнем юбилее напоминал всей родне о предстоящей рубиновой свадьбе со своей Наденькой, об идее фикс, стукнувшей его по осени. И как всегда на всех домашних застольях вновь и вновь повторял давно уж выученную всеми присутствующими историю их знакомства…

… Серёга дембельнулся. Позади 2 года казарменной жизни. На дворе весна пышным цветом. Вторые сутки в поезде. Молоденькую хорошенькую девушку с корзинкой пирожков он приметил ещё в окошко на подлёте к станции. Встретились взглядом, Серёгин вагон протащило дальше. Полный энтузиазма он выпрыгнул на перрон, но пыл резко остыл. Девушка посматривала на солдатика, продавала пирожки. Серёга стоял, как вкопанный. Оживил его резкий пронзительный голос проводницы; «Граждане, по вагонам. Отправляемся». И Серёга подхватывает девушку на руки вместе с корзинкой, заносит её в ближайший вагон, там ставит на пол и уже за руку протаскивает в своё купе. Усаживает у окошка, расшаркивается в дверях с глупой улыбкой: «Меня Сергей зовут». «Надежда», - отвечает девушка, лишь секундочку взглянув на своего похитителя. А потом очи долу и яркий румянец по щекам. Они разговорятся, обменяются адресами, пообещают друг другу писать. Наденька сойдёт на следующей станции, Сергей поцелует её в ладошки, прижмёт их к своим щекам и скажет: «Счастье моё»…

Осенью они поженятся, и вот уже на протяжении 39 лет каждый вечер Сергей целует ручки дражайшей супруги, трётся щеками об её ладошки и говорит: «Счастье моё, доброй ночи». А утром неизменно просыпается первым, целует близлежащую щёку или обнаженное плечико со словами: «С добрым утром, Любимая!»…

…Надежда впервые за многие годы проснулась в тишине и без нежности. За окном мёл снег, подвывал ветер. Постиранные шторы лежали на гладильной доске, сверху спал кот. Тикали часы на кухне. Где-то у соседей гремели кастрюлями, где-то скрипнула половица. Наденька повернулась в сторону супруга, подперев рукой голову. Сергей лежал на боку и как будто, долго смотря на любимую, заснул. Надежда погладила мужа по лицу. Тёплый. Немного ещё полежала. Посидела, свесив ноги. Потом обошла кругом кровать, пристроилась за спину Сергея и приложила ухо к его левой лопатке…

… Раб Божий Сергий возлежал во гробе, обитым красной тканью, в своей любимой церкви под своим любимым Святым Распятием, которое когда-то сам же и купил, участвуя в восстановлении храма. Своим ходом шла Божественная Литургия. Конец февраля. Неделя о Страшном Суде. Завтра масленица.

 Сергей очень любил Пасху, Праздник всех Праздников. И в прошлом году, отмечая 39-летие супружеской жизни, ему в голову пришла идефикс. Нашить бордовеньких жилеток и платьев, чтобы дружным семейством встретить Пасху, а потом в них же и рубиновую свадьбу. Парадные костюмы нашивались/покупались в святочную неделю. Сергей упросил поторопиться. Видно чувствовал.

Сергий был одет в белоснежную рубашку и бордовый костюм. Пиджак и брюки приятно отливали рубиновым цветом, галстук на 2 тона светлее. Сложенные на груди руки держали икону Спасителя. Казалось, что через чуть прикрытые глаза Сергий смотрит на Него. Цвет кожи вполне живой, телесный. Никакой мраморности, никакой синевы. Вот-вот подернутся уголки губ в лёгкой улыбке, и присутствующие услышат: «Счастье моё». Наденька стояла рядышком в блестящем платье с похожим рубиновым отливом и сквозь тихие слёзы любовалась своим Серёженькой. У гроба также сын и дочь, невестка и зять, внуки и внучки. На мужчинах и мальчиках бордовые жилетки, белоснежные рубашки, тёмные брюки, на женщинах и девочках платья различных тёмно-красных оттенков. Батюшка, выйдя на отпевание и увидев такую концентрацию пасхальных цветов, посчитал уместным возгласить: «Христос Воскресе!». «Воистину Воскресе». И все как один улыбнулись. Пусть и сквозь слёзы.

Елена Бахвалова г.Кинешма